Содержание
Введение 3
1. Основные направления внешней политики России в 90-х гг. 5
1.1. Центрально-Восточная Европа 5
1.2. Азиатско-Тихоокеанский регион 9
1.4. Европейский Союз 13
2. Российская Федерация и США 16
3. Восточное направление внешней политики 25
3.1. Китай 25
3.2. Япония 28
3.3. Индия 31
Заключение 34
Список использованных источников 35
Введение
Распад Советского Союза, вызвавший естественную смерть социалистического блока неизбежно привел к изменению баланса сил в международных отношениях не только в Восточной Европе, но и на самой территории бывшего СССР. Прежняя система биполярного мира оказалась неактуальной, так как один полюс этого мира перестал существовать: вместо Советского Союза были образованы 15 новых стран, в числе которых была и Российская Федерация (РФ). Значение России значительно снизилось, как для бывших соседей, так и в мире в целом. Именно из-за этого соглашение декабря 1991 года в Беловежской пуще, считается началом новой внешней политики России.
Внешнеполитическая деятельность РФ начала 90-х гг. ХХ века по форме и содержанию была вынужденным приспособлением к изменившейся и продолжавшей меняться международной обстановки. Неустойчивое внутреннее положение страны не позволяло вести эффективную внешнюю политику.
Наряду с изменением геополитического положения в мире, перед РФ возникла необходимость строить новую европейскую и азиатскую политику, не противопоставляя одну другой. После распада СССР главным направлением российской внешней политики являлось вхождение страны в новом качестве систему международных отношений, сотрудничество со странами Запада и международными институтами для подтверждения за Россией роли ведущей европейской державы, государства, воспринявшего статус СССР. Именно эта позиция являлась основной на протяжении большей части 90-х гг. ХХ в. была
Несмотря на значительные изменения начала 90-х Россия продолжает оставаться наиболее крупным в мире европейско-азиатским государством по занимаемой территории. Этот фактор имеет существенное значение в комплексе геополитических параметров мировой политики. Располагая богатыми природно-сырьевыми ресурсами, все еще мощным экономическим потенциалом, владея одним из наиболее мощных ракетно-ядерных потенциалов в мире Россия претендует на одну из ведущих позиций в системе международных отношений. Восстановление утраченных после распада СССР позиций внешней политики в мире приходится именно на 90-е гг. ХХ в., что обуславливает актуальность темы.
Все вышеперечисленное обусловило структуру, цель и задачи работы.
Целью работы является изучение особенностей различных направлений внешней политики Российской Федерации в 90-е гг. ХХ в. Для достижения данной цели в работе были решены следующие задачи:
• рассмотрена внешняя политика РФ в отношении стран Европы, Азиатско-Тихоокеанского региона, арабского мира;
• выделены основные черты взаимоотношений РФ и США;
• проанализировано восточное направление внешней политики России.
1. Основные направления внешней политики России в 90-х гг.
1.1. Центрально-Восточная Европа
Решающий вклад Советского Союза в победу над фашистской Германией и ее сателлитами во второй мировой войне позволил ему распространить сферу своего влияния практически на всю Центральную и Юго-Восточную Европу. Там возникли так называемые государства «народной демократии», которые с рубежа 1947— 1948 гг. заявили о намерении строить социализм по советскому образцу. Объединенные в 1949 г. в Совет Экономической Взаимопомощи, а в 1956 г. — в ОВД, эти государства стали именоваться социалистическим содружеством. Однако это объединение во главе с СССР являлось по своей сути достаточно неоднородным. В одной своей части оно было представлено государствами Центральной Европы — Польшей, Венгрией, Чехословакией, Восточной Германией; в другой — Юго-Восточной — Болгарией, Румынией, до начала 60-х гг. — Албанией /1, c. 205/.
Особняком в ряду других социалистических стран стояла СФРЮ, отчасти волею случая, отчасти по объективным причинам, выбравшая собственный путь социалистического развития, основанный на так называемом самоуправлении в политико-экономической сфере и на неприсоединении во внешней политике.
Неуспех «перестройки» в СССР к концу 80-х гг. стал явным, возрос груз накопившихся экономических и политических проблем. Оказалась парализованной деятельность СЭВ и ОВД. В странах региона начались процессы демократизации. Процесс смены власти в странах бывшего социалистического содружества, за исключением Румынии (в ходе восстания погибли несколько тысяч человек), прошел довольно спокойно, без пролития крови. Смена власти в странах так называемого «социалистического содружества» имела своим логическим следствием роспуск СЭВ и ОВД (1991 г.) /10, c. 311/.
В последние годы существования СССР 1989-1991 гг. его внешнеполитическая линия по отношению к процессам, развернувшимся в Центральной и Восточной Европе, была весьма двойственной. С одной стороны, СССР давал «зеленый свет» либерализационным процессам и регионе, положившим конец так называемым «тоталитарным режимам». С другой, новый внешнеполитический курс этих стран (особенно центрально-европейских) был скорее недружественным, чем лояльным к СССР.
С распадом СССР в декабре 1991 г. ситуация радикально изменилась. Россия окончательно отказалась рассматривать регион ЦВЕ в качестве лишь объекта международных отношений, признав ее субъектные права. Российская Федерация, реализуя новую стратегию взаимоотношений со странами ЦВЕ, встала на путь заключения двусторонних Договоров, которые бы фиксировали новые принципы взаимоотношений /1, c. 206/.
Ожидания России сохранить достойное место и прежнее влияние в регионе не оправдались. Это было связано, с одной стороны, с трудностями становления российской государственности, а с другой – диктовалось принципиальным стремлением государств ЦВЕ как можно быстрее и с наименьшими потерями интегрироваться в евроструктуры, что, и определило их внешнеполитическую стратегию. Главными целями являлись: укрепление экономической и политической интеграции с Западом путем постепенного присоединения к ЕС и вступления в НАТО в качестве основы военной интеграции и обеспечения стратегической безопасности /5, c. 278/.
Активизация усилий государств ЦВЕ по вхождению в западноевропейские структуры стала особенно заметной с осени 1993 г. В этот период Россия, тем не менее, не видела большой угрозы для своих национальных интересов. В первую очередь это было связано с тем, что на то время у России еще не выработалась достаточно четкая концепция собственных внешнеполитических интересов, в том числе и на европейском направлении. Это привело к тому, что в совместной российско-польской декларации от 25 августа 1993 г. было отмечено, что намерение Польши вступить в НАТО «не противоречит интересам других стран, в том числе и России». Данное заявление открывало дорогу и всем другим странам ЦВЕ для вступления в НАТО, что вызывало неоднозначную оценку значительной части российской политической элиты и крайне негативную реакцию российских военных.
Поэтому некоторое время спустя Б.Н.Ельцин направил письмо правительствам Англии, Франции, США и Германии, в котором фактически дезавуировал свою прежнюю позицию. В нем содержалось предложение о предоставлении совместных — России и НАТО — гарантий странам ЦВЕ. В качестве временного компромисса, как переходная мера, на саммите НАТО в Брюсселе в январе 1994 г. принимается программа «Партнерство во имя мира» (ПВМ).
Но до конца эта политика не была эффективной, страны ЦВЕ продолжают свой курс на вхождение в НАКТО, так Польша первой 5 июля 1994 г. приняла индивидуальную программу партнерства с НАТО (ИПП). Затем аналогичные программы официально принимаются Венгрией, Словакией, Чехией и другими странами ЦВЕ. Первоочередными кандидатами на членство в альянсе стали Польша, Чехия, Венгрия и Словакия. Более подробная концепция технических и юридических процедур была разработана в 1995—1996 гг. /6, c. 379/.
Российская дипломатия в этот период проявляла колебания в вопросе о расширении НАТО на восток. В целом, понимая те негативные последствия, которые может иметь для обеспечения национальных интересов России этот процесс, ее руководство не решалось занимать слишком жесткую позицию по этому вопросу в отношении США и их западноевропейских союзников. Намереваясь несколько смягчить ситуацию, 30—31 мая 1995 г. на встрече руководителей МИД стран — членов НАТО Россия подписала ИПП. Вместе с тем первоначальное довольно спокойное отношение России к процессу расширения НАТО сменилось в середине 90-х гг. на все более негативное. Отстаивание Россией своих собственных интересов стало более активным с приходом в МИД Е.М.Примакова, заместившего А.В.Козырева в январе 1996 г. /3, c. 410/.
С конца 1996 г. дискуссии о приеме новых членов в НАТО разгорелись с новой силой. В итоге, 27 мая 1997 т. в Париже был подписан «Основополагающий Акт» о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Россией и НАТО, фактически это означало принципиальное согласие на расширение Атлантического союза. Решающее событие произошло на саммите государств — членов НАТО в Мадриде 8—9 июля 1997 г., на котором были официально названы три страны-кандидаты на вступление в альянс: Венгрия, Чехия и Польша. Российское руководство чувствовало себя в достаточной степени политически уязвленным подобным развитием событий /1, c. 212/.
Окончательный прием Польши, Чехии и Венгрии в НАТО состоялся и апреле 1999 г. на юбилейном саммите НАТО в Брюсселе, посвященном 50-летию этой организации. На нем присутствовали главы государств всех стран ЦВЕ, Балтии и практически все руководители стран СНГ за исключением России и Белоруссии. 24 марта 1999 г. авиация НАТО нанесла ракетно-бомбовые удары по СРЮ, что было расценено Россией как акт агрессии НАТО против суверенного государства. Однако проект резолюции, выдвинутый Россией в СБ ООН и осуждающий агрессию НАТО, не был поддержан.
Стараясь скорее войти в североатлантическлй альянс, многие восточноевропейские страны, прежде всего те, которые расположены в непосредственной близи от наиболее напряженного региона Европы — Балкан, стремятся всеми возможными способами продемонстрировать лояльность руководству НАТО и, прежде всего, США. При этом часто эти усилия обостряют отношения с Россией. Ориентация стран региона на политику НАТО, носящая, как было покачано выше, вполне прагматичный характер, оказалась значительно сильнее риторики о славянском и православном братстве. Болгария, например, так и не пропустила российских миротворцев в Косово, предоставив, наряду с Румынией свое воздушное пространство для авиации НАТО в ходе войны в Югославии.
1.2. Азиатско-Тихоокеанский регион
К тихоокеанской зоне обращена огромная часть территории Российской Федерации, однако этот факт не преобразуется в прочность российских позиций на Тихом океане. Эти позиции остаются уязвимыми в силу трех обстоятельств: суровых климатических условий, слабого демографического присутствия России в районах к востоку от Байкала и недостаточности транспортно-коммуникационной сети, связывающей европейскую часть России с дальневосточной. Сочетание трех этих факторов определяет экономическое отставание дальневосточных территорий.
Тихоокеанский периметр России огромен, но благоприятным для экономического развития и стратегического базирования является небольшой сектор, приходящийся на Приморье и Сахалин. Остальное — зоны сурового климата и побережье замерзающих в прибрежных частях Берингова и Охотского морей, из которых второе является к тому же полузамкнутым водным бассейном. Прямые выходы России в собственно океаническую зону непропорционально малы и неудобны по сравнению с общей протяженностью ее тихоокеанского побережья — от мыса Дежнева на севере (Чукотка) до о. Хасан на юге (граница с КНДР).
Стратегическая задача политики видится не во включении России в сотрудничество с государствами АТР «любой политической ценой», но в принятии государственных мер по укреплению физического присутствия россиян в дальневосточных районах как условия обеспечения совместимости экономической интеграции с интересами обеспечения стабильности на российском Дальнем Востоке и в Восточной Азии в целом. Необходимо принятие федеральной программы демографической поддержки российского Дальнего Востока, без которой утрата Россией реального контроля над этой территорией может оказаться предрешенной.
В 70—80-х гг. на региональном уровне структура межгосударственных отношений определялась существованием треугольника СССР—США—КНР. Конфронтация СССР и США задавала рамки региональных отношений. Пытаясь избежать вовлеченности в конфликт между сверхдержавами, страны региона стремились избежать их вмешательства в региональные дела /1, c. 244/.
Распад СССР разрушил старую структуру отношений. Российская Федерация не смогла занять место СССР в международных отношениях. Ситуация в Восточной Азии перестала зависеть от отношений Москвы и Вашингтона, как прежде. Это дало толчок развитию региональных отношений «по сценарию многополярности» /2, c. 75/. В регионе стали действовать несколько центров влияния. Большая часть этих центров находится непосредственно в Восточной Азии — Китай, Япония, государства Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Россия. В качестве важнейшего регионального игрока выступают США. Многополярность, складывающаяся на уровне региона, задает подход руководителей местных стран к оценке общемировых тенденций /4, c. 54/.
Договорно-правовая база российской политики в регионе недостаточна. Российская Федерация признает действенность договора 1978 г. между СССР и СРВ. На основании этого договора с 1979 г. по конец 80-х гг. Советский Союз арендовал во Вьетнаме две базы — военно-морскую в Камрани и военно-воздушную в Дананге. Присутствие на этих базах в тот период должно было уравновешивать американское военное присутствие на Филиппинах. К началу 90-х гг. российское военное присутствие во Вьетнаме было резко свернуто. Было объявлено о намерении Вьетнама и России по согласованию ликвидировать российские военные объекты во Вьетнаме. Но ситуация изменилась еще раз в 90-х годов. В связи с военным строительством в Китае и ростом активности ВМС КНР на южных направлениях вьетнамская сторона модифицировала свою позицию. военное присутствие России на упомянутых базах во Вьетнаме сохранилось до 2004 г. на сегодня вьетнамская сторона не возражает против использования этих же баз Соединенными Штатами /11, c. 77-79/.
Из новых активов российской региональной политики можно назвать два. В ноябре 1992 г. был заключен Договор о дружбе и сотрудничестве между РФ и Республикой Кореей. Это первый и единственный случай подписания Россией такого рода документа с восточноазиатским государством – союзником США /1, c. 245/.
В 1993 г. был заключен новый договор России с Монголией. В отличие от прежнего военно-политического союзного советско-монгольского договора 1966 г., российско-монгольский договор имеет чисто политический характер.
Россия развивает партнерские отношения с действующими в АТР экономическими и политическими организациями. В 90-х гг. в регионе их действовало более 15 (официальных и неофициальных). Главная из них - АСЕАН. Существенное значение для внешней политики России 90-х гг. в регионе имело, и имеет по сей день, ее участие в работе Асеанского регионального форума по вопросам региональной безопасности, который был создан в 1995 г. по решению стран АСЕАН. Его участниками являются десять стран АСЕАН (Бруней, Вьетнам, Индонезия, Малайзия, Сингапур, Таиланд, Филиппины, Лаос, Камбоджа и Мьянма) и государства-партнеры АСЕАН - США, Япония, Австралия, Новая Зеландия, Канада, Южная Корея, Россия, КНР, а также представитель Европейского Союза и КНДР. Значение этой организации - в поддержании диалога и ведении мониторинга стратегической ситуации в Восточной Азии /7, c. 11/.
Россия участвует также в работе следующей по важности после АСЕАН региональной организации — Азиатско-тихоокеанского экономического совета (АТЭС или АПЕК — Ask Pacific Economic Cooperation). Это общерегиональная организация и единственная таковая, которая имеет межгосударственный статус. Ее цель — создание в 2010 г. зоны свободной и открытой для торговли и инвестиций (Азиатско-тихоокеанского экономического сообщества) для индустриально развитых стран, а к 2020 г. — для развивающихся стран—участниц АТЭС. Россия была принята в АТЭС в 1998 г. /1, c. 49/.
Рубежом нового подхода Москвы к Восточной Азии стал конец 80-х — начало 90-х гг. В августе 1990 г. министр иностранных дел СССР Э.А. Шеварднадзе и государственный секретарь США Дж.Бейкер в Москве в совместном заявлении провозгласили окончание холодной войны в Азии. Радикальные сдвиги во внешнеполитическом курсе Советского Союза в АТР имели как положительные, так и отрицательные последствия. К числу первых относятся выход СССР из дипломатической изоляции в регионе, нормализация отношений с КНР, установление дипломатических отношений с Южной Кореей, уход от военного противостояния с США на региональном уровне, расширение доступа к тихоокеанским экономическим интеграционным процессам и некоторое улучшение отношений с Японией /11/.
Среди негативных явлений — свертывание участия в регулировании региональных военно-политических процессов, утрата былых отношений с КНДР и рычагов влияния на ситуацию в Корее, снижение уровня сотрудничества с Вьетнамом. Тяжелая ситуация в России спровоцировала рост транспортных тарифов, усугубила изоляцию российских дальневосточных регионов и спровоцировала отрицательную миграцию населения из этой части страны. Наложившись на сокращения численности дислоцированных на Дальнем Востоке войск, отток населения создал «вакуум демографического присутствия» России на Дальнем Востоке.
1.4. Европейский Союз
19 декабря 1989 года Советский Союз заключил Соглашение о торговле и сотрудничестве с Европейскими Сообществами. В 1990-е гг. связи между Россией и Европейским союзом развивались в основном позитивно, хотя имеющийся потенциал партнерства использовался не в полной мере. В 1994 г. эти связи были провозглашены высшим приоритетом российской внешней политики и экономических отношений. В том году Россия и ЕС подписали «Соглашение о партнерстве и сотрудничестве», однако и на этом действительно важном направлении внешней политики Россия не смогла выработать эффективную стратегию сотрудничества, так как не использовала даже существующие договоренности. Достаточно привести один пример, ярко демонстрирующий не декларативное, а действительное отношение российского руководства к данной проблеме: в течение трех лет начиная с 1994 г. Россия не могла назначить своего посла при Европейском союзе в Брюсселе. Правда, в этом отчасти виновна и европейская сторона, поскольку соглашение было ратифицирована всеми странами ЕС лишь в конце 1997 г., после чего и вступило в действие /3, c. 410-411/.
Анализируя российскую политику 90-х гг. по отношению к ЕС, стоит отметить, что развитие сотрудничества с этим европейским институтом, который все больше приобретает очертания супергосударства, невозможно вне общего контекста отношений с другими европейскими и евроатлантическими институтами, такими как ОБСЕ, НАТО, Совет Европы. А стратегической задачей сотрудничества может быть создание «пространства безопастности, стабильности и сотрудничества в Европе», предполагающее политические, военные, экономические, социальные, культурные, информационные, экологические и другие изменения /10, c. 331/.
В этой связи и в России, и в государствах Европейского союза достигнут консенсус по поводу того, что без нашей страны построить подобное «пространство» невозможно.
После того как Россия заняла жесткую позицию по вопросу о распространении действия Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС) с ЕС от 1994 г. на вступающие в него страны ЦВЕ, а Европейская комиссия и Европарламент выступили с резко критическими заявлениями по российской тематике, стало окончательно ясно, что в двусторонних отношениях наступил сложный период. При этом несомненно, что обе стороны ответственны за возникновение этих сложностей. Россия оказалась не готова выполнять «высокие» обязательства, взятые при подписании СПС, и не создала правовых и организационных условий для работы с ЕС. Евросоюз же оказался не способен выстраивать отношения с Россией как с равноправным стратегическим партнером, имеющим собственные национальные интересы.
В 90-е гг. Евросоюзе предпринималась попытка пересмотреть основные параметры отношений с Россией.
Прежде всего высказывается общая неудовлетворенность состоянием отношений с Россией, дается критическая оценка способности Европейского союза проводить единую и согласованную внешнюю политику, а также признается необходимость продолжать курс на интеграцию России путем создания долгосрочных совместных проектов, таких как формирование четырех общих пространств.
Одновременно высказывается новое требование строить отношения с Россией на основе большего рационализма, исходя в первую очередь из собственных интересов Евросоюза. Ранее официальные органы ЕС не упоминали об интересах организации как основе своей переговорной позиции. Напротив, всегда подчеркивалась общность интересов Европейского союза и России.
Таким образом, сформированный в 90-х подход ЕС к отношениям с Россией имеет сложный, амбивалентный характер. С одной стороны, неудовлетворенность сопровождается стремлением улучшить, развить, а не заморозить отношения. С другой — уже сейчас просматривается готовность пойти на снижение уровня взаимоотношений и даже на дипломатический конфликт, если события не будут развиваться по сценарию европейцев /3, c. 415/.
Можно вспомнить, что Германия и Италия на протяжении 1990-х гг. были основными российскими инвесторами. Не случайно Россия всегда встречала и встречает наибольшее понимание у руководства именно этих стран. Германия и сегодня сохраняет свои позиции крупнейшего внешнеэкономического партнера России, ее главного кредитора и лидера по инвестициям в российскую экономику /3, c. 417-418/.
Видимо, сама жизнь заставляет пересмотреть идеологическую базу сотрудничества. Россия могла бы на время забыть декларации о своей европейской идентичности, поскольку они не могут быть реализованы даже в среднесрочной перспективе и оформлены вступлением в Евросоюз. ЕС со своей стороны уже частично отказался от доктрины европеизации России как основы его российской политики в предшествующие годы. Смена парадигмы — от интеграции к предметному взаимовыгодному и многовекторному сотрудничеству — позволила бы снять излишнюю политическую риторику, нивелировать целый ряд проблем в отношениях и сделать их более ориентированными на практический результат, т. е. повысить их эффективность. Россия и Запад должны находиться в состоянии интеракции, а не интеграции. Произойдет ли на деле этот поворот во взаимоотношениях, зависит только от доброй воли и гибкости политических элит ЕС и России.
2. Российская Федерация и США
Взаимоотношения России с Соединенными Штатами остаются важным фактором мировой политики и международных отношений, несмотря на глобальные перемены в мире.
С наступлением 90-х гг. многое изменилось в лучшую сторону в отношениях этих двух государств, но появились новые проблемы, возникли новые противоречия, которые настоятельно требовали новых подходов.
Для России 90-х отношения с США — крупнейшей глобальной державой — утратили свой былой конфронтационный характер, свойственный государствам с противоположными социальными системами, но в них сохранились, а временами стали усиливаться, геополитические разногласия, нередко заявляли о себе различные подходы к урегулированию узловых международных проблем, нарастали расхождения в сфере торговли, военно-политических делах, разоружении, региональной безопасности, стратегической стабильности, отношении к ООН и по другим вопросам /10, c. 324/.
Российско-американские отношения после распада СССР и окончания холодной войны представляли собой сложное переплетение взаимодействия, поиска сфер совпадающих интересов и усиливающихся по мере осознания российской стороной своих специфических собственных национально-государственных интересов, разногласий по конкретным вопросам международных и двусторонних отношений /1, c. 113/.
В разработанной МИД России в 1992 г. «Концепции внешней политики» отмечалось, что на обозримое будущее отношения с США «будут сохранять на шкале приоритетов внешней политики России одно из приоритетных мест».
Начало российско-американским отношениям положила подписанная в ходе визита президента Б.Н.Ельцина в США 31 января — 1 февраля 1992 г. «Декларация президентов России и США», в которой констатировалось, что стороны не рассматривают друг друга в качестве противников и что их отношения характеризуются дружбой и партнерством, основанными на взаимном доверии, уважении и общей приверженности демократии и экономической свободе /4, c. 78/.
16—18 июня 1992 г. состоялся еще один визит Б.Н.Ельцина в США, который закрепил новое качество российско-американских отношений и результаты которого, как считали тогда в МИД РФ, могли существенно продвинуть начатые в России внутренние реформы. Основным политическим документом российско-американской встречи в верхах стала Хартия российско-американского партнерства и дружбы, предусматривавшая отказ сторон рассматривать друг друга в качестве противников и исходившая из общей приверженности правам человека и экономической свободе, поддержки США курса России на углубление реформ, продолжение процесса сокращения вооружений, а также сотрудничество в вопросах поддержания стратегической и региональной стабильности /1, c. 113/.
Начало российско-американского диалога проходило достаточно интенсивно. Совместными усилиями были определены его основные направления: сфера безопасности, военнополитические вопросы, торгово-экономические связи, региональные проблемы, двусторонние вопросы, гуманитарная и транснациональная проблематика.
В ходе российско-американского саммита в Вашингтоне в июне 1992 г. была подписана рамочная договоренность, предусматривавшая дальнейшие радикальные сокращения стратегических наступательных вооружений России и США. Договоренность предусматривала сокращение до уровня в 3000— 3500 ядерных боезарядов у каждой из сторон к 2003 г. или к концу 2000 г., при условии, если США окажут России содействие в ликвидации СНВ. В ходе июньской встречи в верхах было также принято совместное заявление президентов России и США по глобальной системе защиты (ГСЗ).
Перспективной сферой двустороннего взаимодействия России и США становилось сотрудничество в безопасном уничтожении ядерных боеприпасов.
Подписанная в этой области серия соглашений предусматривала оказание России американского финансового и технического содействия, в частности предоставление защитных покрытий, контейнеров для расщепляющихся материалов, оборудования для ликвидации последствий аварий, технического содействия в проектировании долговременного хранилища для расщепляющихся материалов в г. Томске, а также предоставление России спецконтейнеров для безопасной перевозки ядерных материалов.
Кроме того, было заключено межгосударственное соглашение об использовании высокообогащенного урана, получаемого в результате демонтажа ядерного оружия в России, в частности поставок его для переработки на американских установках.
Важное место в российско-американских контактах заняли вопросы нераспространения оружия массового уничтожения (ОМУ) и ракетной технологии. Россия, заняв место СССР в качестве одного из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН, поддержала вместе с другими постоянными членами Совета временные руководящие принципы в отношении ОМУ и положительно восприняла инициативу президента США Дж.Буша в области нераспространения от 13 июля 1992 г.
Продолжалась ликвидация искусственных барьеров, созданных в отношениях с США в период холодной войны. В практическом плане была реализована договоренность о взаимном снятии квотных ограничений на дипломатические и другие официальные представительства, упрощена процедура и сокращены сроки выдачи виз официальным представителям (до 5 дней), открыты новые генконсульства двух стран соответственно во Владивостоке (сентябрь 1992 г.) и Сиэтле (декабрь 1992 г.) и американское консульство в Екатеринбурге (март 1994 г.) при условии открытия консульства РФ в Чикаго, снята путем подписания межправительственного меморандума весьма болезненная проблема новых зданий посольств США в Москве и России в Вашингтоне /1, c. 122/.
Переход власти в США от республиканцев к демократам в результате победы на выборах 1992 г. демократической партии во главе с Б.Клинтоном закрепил курс Вашингтона на поддержку российских реформ и демократических преобразований. Во время последней встречи Б.Ельцина с Дж. Бушем в январе 1993 г. был подписан Договор о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-2). В соответствии с Договором стороны согласились до 1 января 2003 г. сократить суммарное количество их ядерных боезарядов до 3000—3500 единиц для каждой из сторон или до еще более низкого уровня, что явилось беспрецедентно глубоким сокращением — примерно на две трети от существовавших уровней /1, c. 124-125/.
Успешное становление российско-американских отношений порождало надежды, что их дальнейшее развитие будет носить поступательный дружественный характер. Действительность отношений России и США, однако, оказалась более сложной и противоречивой, сочетая в себе как элементы сотрудничества, так и соперничества и отражая конкретные экономические и внутриполитические условия двух стран.
Смена администрации в США после 12 лет правления республиканцев, разумеется, не затронула основ американской внешней политики, но иначе расставила в ней акценты. Во главу угла новый президент ставил задачу «оздоровления» американской экономики, использование так называемого «мирного дивиденда» в результате сокращения военных расходов после окончания холодной войны, уменьшения дефицита государственного бюджета.
Российское руководство продолжало курс на сближение с США, оно вынуждено было считаться с левой оппозицией, общественным мнением, формировавшимся долгие годы под влиянием «антиимпериалистической» пропаганды, а также не допускать откровенного посягательства США на национально-государственные интересы России.
С приходом Б.Клинтона в Белый дом российско-американский диалог заметно активизировался и продолжал развиваться по восходящей линии. Состоялись встречи президентов двух стран в Ванкувере (апрель 1993 г.), в Москве (январь 1994 г.) и в Вашингтоне (сентябрь 1994 г.), кроме того, еще три двусторонние российско-американские встречи в ходе встреч «семерки» в Мюнхене (1992 г.), в Токио (июль 1993 г.) и в Неаполе (июль 1994 г.), а также в ходе саммита СБСЕ/ОБСЕ в Будапеште (декабрь 1994 г.) /10, c. 326/.
В ходе этих встреч были подписаны многочисленные договоры и соглашения практического характера, среди которых трехстороннее заявление США, России и Украины (январь 1994 г.), открывшее путь вступлению в силу договора СНВ-1 (декабрь 1994 г.), соглашение о поставках из России низкообогащенного и природного урана (декабрь 1993 г.), пакет договоренностей о поставках из России переработанного высокообогащенного урана на 12 млрд. долларов в течение февраля 1993 г. — января 1994 г., договоренность о сотрудничестве в создании космической станции (декабрь 1993 г.) и ряд других /10, c. 327/.
Характерной особенностью российско-американских отношений являлось превалирующее в них стремление сторон не занимать «тупиковые позиции», использовать механизм взаимных уступок и компромиссов, находить рациональные пути преодоления разногласий. В эти годы в полной мере проявился потенциал дипломатии, призванной наполнять идею партнерства конкретным содержанием, хотя нередко российской стороне во имя высших интересов сотрудничества с США приходилось предпринимать односторонние уступки, которые некоторые обозреватели рассматривали как политику «с позиции слабости».
В ходе визита Б.Н.Ельцина в США в сентябре 1994 г. Россия откликнулась на американские призывы прекратить поставки оружия в Иран, которые осуществлялись в рамках концепции изыскания средств на конверсию российской военной промышленности за счет использования возможностей рынка вооружений.
Российская дипломатия стремилась уступки в одних вопросах тесно увязывать с приобретениями для России в других. Примером служило сотрудничество в атомной промышленности, создание возможностей для экспорта российского урана в США, освобождающегося в результате разоружения и конверсии.
В 1993 г. премьер В.С.Черномырдин и вице-президент А. Гор заключили соглашения по поставкам в США для атомной энергетики низкообогащенного и высокообогащенного (из переработанного оружия) урана, вступившее в действие с января следующего года.
В декабре 1993 г. Конгресс США принял так называемый «Билль дружбы» — Акт о поддержке реформ в «нарождающихся демократиях» на постсоветском пространстве, согласно которому отменялись многие ограничения времен холодной войны, закрывавшие доступ России к современным технологиям, включая временную отмену пресловутой поправки Джексона-Вэника к закону о торговле 1974 г. и тем самым предоставление России режима наибольшего благоприятствования на основе его автоматического ежегодного продления /8/.
К середине 90-х гг. все заметнее давало себя знать отсутствие четких стратегических ориентиров во внешней политике России, в том числе и на таком ее важном направлении как американское. Призывы развивать партнерские или даже союзнические отношения с Соединенными Штатами без ясного указания на национальные интересы России и последствия распада биполярной, по существу, советско-американской системы, не могли компенсировать недостаток единой внешнеполитической концепции.
Во внешней политике России определенно наметился новый рубеж, который во многом был связан с именем назначенного в январе 1996 г. министром иностранных дел Е.М.Примакова, выступившего с концепцией многополярного мира явно в противовес американским планам нового миропорядка, построенного на основе закрепления «руководящей роли» США в мире после окончания холодной войны.
Между тем, практические вопросы продолжали решаться в ходе встреч на высшем уровне, для успеха которых большое значение имели личные контакты лидеров двух стран — президентов Б.Н.Ельцина и Б.Клинтона.
Важным самостоятельным направлением в отношениях с США становилось и сотрудничество в борьбе с организованной преступностью. В июне 1995 г. во время визита в Москву вице-президента США А.Гора было подписано соглашение о сотрудничестве по уголовно-правовым вопросам, которое в феврале 1996 г. вступило в силу, а также тогда было принято решение о заключении договора о взаимной правовой помощи.
Выборы 1995 и 1996 гг. в США и РФ подтвердили полномочия Б.Н. Ельцина и Б. Клинтона. После выборов отношение США к РФ значительно усложняется. Ужесточившийся подход США к России требовал соответствующего информационного обеспечения. Вместо отслужившей свое коммунистической угрозы, похоже, противниками российско-американского сближения было решено использовать «новую русскую угрозу» — оргпреступность и деятельность российских криминальных структур, включая проблему «отмывания» российских денег через американские банки. Восторг американских СМИ начала 90-х гг. по поводу реальных и надуманных успехов российской демократии сменился мрачными пророчествами и прогнозами в отношении «непредсказуемости» России, ее нестабильности и неподготовленности к сотрудничеству с Западом /1, c. 136/.
Во многом атмосфера российско-американских отношений зависела от снятия напряженности в ходе встреч на высшем уровне, особенно в важнейшем для интересов России вопросе расширения НАТО на восток. В этой связи крупным событием стала встреча президентов Б.Н.Ельцина и Б.Клинтона 21 марта 1997 г. в Хельсинки (Финляндия). В результате напряженных переговоров стороны подписали пять совместных двусторонних документов — по европейской безопасности, российско-американской экономической инициативе, по противоракетной обороне, о параметрах будущих сокращений ядерных вооружений, по химическому оружию /8, c. 111/.
На встрече был решен принципиальный вопрос о подготовке серьезного обязывающего документа об отношениях России и НАТО с целью сведения к минимуму для России негативных последствий расширения альянса. При этом российская сторона вновь подтвердила свое принципиальное несогласие с планами расширения НАТО.
Такой документ — Основополагающий Акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Российской федераций и Организацией Североатлантического договора, как известно, был подписан руководителями России и стран НАТО 27 мая 1997 г. в Париже.
В развитие этих договоренностей 26 сентября 1997 г. в Нью-Йорке министр иностранных дел Е.М.Примаков и госсекретарь США М.Олбрайт подписали весь пакет документов по вопросам ПРО, включая договоренности по низкоскоростным и высокоскоростным системам, а также документы по правопреемству в отношении Договора, в которых были реализованы все положения Хельсинкского заявления президентов /1, c. 137/.
Наряду с российско-американскими саммитами важную роль стали играть регулярные переговоры министров иностранных дел России и США.
Помимо «позитива» в российско-американских отношениях все настойчивей лапал о себе знать и «негатив», связанный с тем, что США нее дальше отходили от поддержки традиций международного права, основывающихся на уважении суверенитета и невмешательстве в чужие дела.
большое значение имел официальный визит Б.Клинтона в Москву 1—3 сентября 1998 г. и подписанное в ходе его Совместное Заявление об общих вызовах безопасности на рубеже XXI в., которое заложило концептуальную основу для взаимодействия с США на перспективу. Был также принят ряд важных совместных заявлений: об обмене информацией о пусках ракет и раннем предупреждении, о принципах обращения и утилизации плутония, о Протоколе к Конвенции о запрещении биологического оружия.
Российской стороне в конце 90-х гг. приходилось все решительнее ставить вопросы о равноправном партнерстве с США, не допускать ущемления своих интересов со стороны Вашингтона, активно вмешиваться, когда односторонние действия США и их союзников по НАТО, прежде всего Великобритании, грозили дестабилизацией международных отношений, будь то в связи с применением силы против Ирака или 78-дневными бомбардировками Югославии в марте—июне 1999 г., когда премьеру Е.М.Примакову пришлось даже отменить визит в США, причем сделать это в драматической форме, развернув самолет над Атлантикой. Так постепенно завершалось формирование новых основ российско-американских отношений, сочетающих в себе элементы партнерства и соперничества, которым, вероятно, суждено определять их долговременное развитие в XXI веке.
3. Восточное направление внешней политики
3.1. Китай
Россия и Китай — соседние страны, общая граница которых составляет свыше четырех тысяч километров. После Второй мировой войны Советский Союз оказал помощь китайскому народу в борьбе за независимость, за создание своего независимого государства. Помощь СССР в военном, экономическом и техническом плане помогла созданной 1 октября 1949 г.
После распада СССР отношения КНР с РФ развивались достаточно успешно. В 90-е гг. Россия и Китай способствовали предотвращению обострения кризиса на Корейском полуострове, предотвратили эскалацию агрессии в Югославии. Обе страны заняли твердую позицию в Организации Объединенных Наций, в Совете Безопасности, что является важным шагом к стабилизации ситуации не только в Азиатском регионе и на Ближнем Востоке, но и в глобальном плане /10, c. 375/.
Позиции Китая и России, которые поддерживают многие государства, состоят в признании того, что мир многополярен, а система многополярности будет укрепляться. Соединенным Штатам Америки придется считаться с этим.
Еще в апреле 1996 г. в Шанхае главами пяти государств — России, Китая, Казахстана, Киргизии и Таджикистана — было подписано Соглашение об укреплении доверия в военной области в районе границы. Этот документ имеет уникальное значение не только для российско-китайских отношений, но и для всего Азиатско-Тихоокеанского региона.
Во время визита Б. Н. Ельцина в ноябре 1997 г. в Китай было подписано совместное заявление, в котором подчеркивалась необходимость коллективных усилий для того, чтобы в XXI в. были созданы структуры глобальной региональной и субрегиональной безопасности. Был сформулирован единый подход к действиям в ООН. Россия и Китай будут добиваться выполнения решений Совета Безопасности. С российской стороны было заявлено, что Москва твердо стоит на позиции признания Тайваня неотъемлемой частью Китая, а правительства КНР единственным правительством всей страны. Что касается торговли России с Тайванем, то она в соответствии с Указом Президента РФ от 15 сентября 1992 г. носит исключительно неофициальный характер. Вопросы о Тайване, Тибете и другие проблемы Россия считает сугубо внутренним делом Китая. Только сам китайский народ может и должен решать такие вопросы без всякого давления извне /1, c. 319/.
Со второй половины 1990-х годов российско-китайские отношения стали развиваться по всем направлениям. Была достигнута договоренность о регулярных встречах руководящих работников двух стран. Состоялись визиты премьер-министров, министров, руководителей парламентов.
Развитие китайско-российских торговых отношений для двух стран имеет огромное значение. На рубеже двух веков объем российско-китайской торговли в 12 раз меньше товарооборота Китая с Японией и в 10 раз меньше, чем товарооборот Китая с США. Когда во второй половине 80-х годов XX в. торговля СССР начала развиваться, китайский рынок практически был захвачен странами Западной Европы, США и Японией.
В 1997 г. была создана Комиссия по подготовке регулярных встреч глав правительств. Сопредседателями Комиссии стали первые заместители председателей правительств. Вся работа в Комиссии проходила в постоянных подкомиссиях по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству, по энергетике, по сотрудничеству в области атомной энергетики, по транспорту. По мере необходимости по взаимной договоренности создавались и другие подкомиссии или рабочие группы. В мае 1997 г. был подписан контракт на техническое китайское сотрудничество в области ядерной энергетики /7, c. 35/.
Соглашение между Министерством топлива и энергетики Российской Федерации и Китайской национальной нефтегазовой корпорацией об организации проектов сотрудничества в области нефти и газа призвано обеспечить реализацию долгосрочных планов строительства газопроводов из Иркутской области и Западной Сибири в Китай. Китайская сторона проявила интерес к получению газа с российских месторождений на острове Сахалин. Потребности Китая в нефти и газе быстро возрастают /7, c. 28/.
B 90-е гг. российско-китайская координация действий охватила многие сферы международной жизни. Однако представляется, что обе страны могут оказывать более существенное влияние на решение вопросов, связанных с укреплением мира, чтобы XXI в. был более спокойным, чем век предыдущий.
3.2. Япония
Отношения между Россией и Японией в XX в. были достаточно сложными. Годы войны и напряженных отношений сменялись мирными, более спокойными периодами, когда налаживались и развивались торговые и экономические отношения. На рубеже двух веков необходимо, по нашему мнению, говорить о восстановлении нормальных отношений на условиях доверия и взаимопонимания.
В 90-х гг., после распада СССР создались благоприятные условия для российско-японского диалога, так как обе страны понимают важность их взаимоотношений для стабильности как в регионе АТР, так и во всем мире. И Москва, и Токио считают, что мир должен быть многообразным, свободным от диктата кого бы то ни было, необходимо укрепление ООН и повышение ее роли в решении международных проблем. Обе стороны считают, что для повышения эффективности международной организации необходимо проведение реформ /10, c. 381-382/.
Главным препятствием на пути открытого и полезного для обеих стран развития сотрудничества с японской стороны является вопрос о северных территориях, где живут российские люди, и острова с давних пор принадлежат России. Что касается мирного договора, то он, по нашему мнению, спустя 60 лет после окончания войны уже не играет той роли, которую мог играть ранее. Мирный договор сейчас больше нужен Японии, чем России.
В 90-е гг. вопрос Курильской гряды приобрел наибольшую актуальность, оставаясь знаковым и по сей день. Позицию России после развала СССР по Курилам обозначил министр иностранных дел А.В.Козырев, который в марте 1992 г. так определил российский подход: «стремиться к переговорам, а не отказываться от них». В мае 1992 г. Б.Ельцин подтвердил принципы «поэтапного решения территориального спора с Японией», которые он предложил в январе 1990 г.
Японские доводы о суверенитете над островами состоят в следующем:
1. До окончания Второй мировой войны четыре острова - Шикотан, Хабомаи, Итуруп, Кунашир - принадлежали Японии.
2. По Ялтинскому соглашению острова отдавались СССР, но это соглашение было секретным, а Япония в нем не участвовала, поэтому для нее оно не имеет обязательной силы.
3. На мирной конференции в Сан-Франциско Япония отказалась от права владения Курильскими островами, но не было определено, кому уступать остров.
4. СССР не подписал договор в Сан-Франциско в 1951 г., поэтому он не может владеть этими островами /9, c. 15/.
В России главные доводы принадлежности островов ей обосновываются так:
1. Все Курильские острова, в том числе и четыре южных, были открыты русскими.
2. Ялтинское соглашение ясно определило принадлежность Курильских островов. Оно было подписано странами - победителями, а Япония не входит в их число.
3. Сан-францискский мирный договор установил запрет Японии на владение Курилами.
4. 3анятие СССР южнокурильских островов является результатом Второй мировой войны.
5. Передача островов резко ухудшит геостратегическую ситуацию для России на Дальнем Востоке /9, c. 17/.
В октябре 1993г. состоялся визит Б.Ельцина в Японию, в ходе которого была принята Токийская декларация, которая явилась важнейшим документом в развитии двусторонних отношений. Появилось новое направление в российско-японских отношениях - сотрудничество на уровне военных ведомств (японо-российский саммит по обороне в августе 1996 г., в мае 1997 г.).
Ключевой проблемой по-прежнему остались Курилы. Подходы японской стороны остались прежними: мирной договор с Россией будет заключен только после возврата четырех островов. Такую позицию нельзя назвать гибкой. В самой Японии есть люди, более реалистично оценивающие ситуацию, они обращают внимание на то, что ценность проблемы северных территорий у молодых японцев падает. Российскую позицию нельзя назвать четкой. В России есть как сторонники, так и противники передачи островов, общественное мнение в целом - против.
Не внес ясности в этот вопрос и визит В.Путина в Японию в 2000 году. Президент России предложил обсуждать эту проблему одновременно на основе японо-советского соглашения 1956 года, Токийской декларации 1993 г. и Московской декларации 1998 года. Между собой эти документы никак не согласуются. По-видимому, решение территориального спора требует новых подходов.
Подводя итоги развития российско-японских отношений, надо сказать, что за последние годы сделано немало положительного, но для дальнейшего развития отношений двух соседних стран еще многое надо сделать и со стороны Японии и со стороны России.
3.3. Индия
Дипломатические отношения между Индией и Советским Союзом были установлены вскоре после провозглашения независимости в апреле 1947 г. С тех пор отношения между нашими странами постоянно развивались. В СССР приезжали Дж. Неру, И. Ганди и другие руководители Индии.
В 90-х гг. во внешней политике РФ традиционные связи с Индией были продолжены. В январе 1993 г. состоялся официальный государственный визит в Индию Президента России Бориса Ельцина. Во время визита был подписан Договор о дружбе и сотрудничестве сроком на 20 лет. В Договоре эти государства подтвердили приверженность мирным, дружественным и добрососедским отношениям. Было выражено стремление к развитию сотрудничества в политической, торгово-экономической, культурной, научно-технической областях /1/.
В июне — июле 1994 г. в Россию с официальным визитом приезжал премьер-министр Индии П.В. Нарасимха Рао. В Москве был подписан ряд соглашений, в том числе Московская декларация о защите интересов многонациональных государств, а также Декларация о дальнейшем развитии и углублении сотрудничества между двумя странами /10, c. 379/.
В декабре того же 1994 г. состоялся официальный визит в Индию Председателя Правительства РФ Виктора Черномырдина. Во время визита были подписаны соглашения о военно-техническом сотрудничестве, о поощрении и защите капиталовложений, а также соглашения по долгосрочным закупкам индийских товаров в счет погашения долга, по исследованию и использованию космического пространства в мирных целях.
В дальнейшем официальные визиты между двумя странами стали постоянными.
В марте 1996 г. во время официального визита министра иностранных дел Российской Федерации Евгения Примакова было подписано соглашение об организации прямой телефонной связи между Кремлем и резиденцией премьер-министра Индии в Дели.
В марте следующего года состоялся официальный визит в Россию премьер-министра Индии X. Д. Деве Говды. В Москве был подписан ряд соглашений по вопросам военно-технического сотрудничества.
Во время официального визита в Индию в декабре 1998 г. Председателя Правительства РФ Евгения Примакова были подписаны важные документы. В совместном заявлении были определены общие контуры двусторонних отношений на ближайшие 10 лет. Кроме того, было подписано соглашение о реализации программы военно-технического сотрудничества на период до 2010 г.; совместный документ о развитии торгового, экономического, промышленного, финансового, научно-технического сотрудничества на тот же период; договор о выдаче; договор о взаимной правовой помощи по уголовным делам; консульская конвенция; соглашение о сотрудничестве в области связи, о воздушном сообщении.
В 1999 г. состоялся обмен визитами в Индию министра обороны России Игоря Сергеева и в Россию министра обороны Индии Джорджа Фернандеса, в том же году с официальным визитом в Россию приезжал министр иностранных дел Джасванта Сингха /10, c. 379/.
В общем комплексе российско-индийских отношений традиционно важное место занимает военно-техническое сотрудничество. В середине 1990-х годов индийская армия на 70% была оснащена военной техникой советского или российского происхождения, военно-воздушные силы — на 80%, а военно-морские силы — на 85%.
В соответствии с подписанными межправительственными соглашениями Индия закупала и могла производить по российским лицензиям новейшие российские танки Т-90С, бронемашины и истребители СУ-ЗОМКИ. После соответствующей модернизации Индии передается авианесущий крейсер «Адмирал Горшков».
Понимая всю значимость межрегионального сотрудничества, посольство Индии проводит в этом отношении большую и полезную работу. Посол Индии в РФ в сопровождении представителей индийского бизнеса посетил более двадцати крупных центров регионов, в том числе Санкт-Петербург, Новгород, Казань, Якутск, Астрахань, Сахалинск, Красноярск, Екатеринбург, Омск. Заместители главы миссии побывали во Владивостоке, Иркутске, Нижнем Новгороде.
К сожалению, слабым звеном российско-индийского делового сотрудничества оставалась торговля. В 1999 г. доля России в экспорте Индии составила 2,26%, а в 2000 г. - 2,45%, в импорте - 1,10% и 1,38% соответственно. Крайне ограничена номенклатура торговли /1, c. 2156/.
Ограниченный набор товаров взаимной торговли, а также резкие колебания цен мирового рынка обусловливают неустойчивость товарооборота. Чтобы торговые отношения не зашли в тупик, необходимо решить ряд проблем, связанных с инфраструктурой торговли.
Во время визита В. Путина в Индию была достигнута договоренность о создании Совместной группы видных политических и общественных деятелей обеих стран, призванной разрабатывать рекомендации правительствам для дальнейшего развития сотрудничества по региональным и международным вопросам.
И Москва и Дели поощряют развитие туристических связей с целью укрепления взаимопонимания и дружбы между народами двух стран. Развитие туризма между Россией и Индией имеет широкие перспективы с точки зрения культурно-исторических и природно-оздоровительных возможностей.
Несмотря на имеющиеся трудности, взаимодействие России и Индии набирает темп. Оба государства дорожат своими добрыми партнерскими связями, которые отвечают их государственным интересам, чаяниям российского и индийского народов.
Заключение
Внешняя политика России по отношению к странам дальнего зарубежья в 1992—1993 гг. находилась в состоянии переходного периода. Шел активный поиск новых инструментов осуществления национальной политики РФ в изменившемся мире. Доминирующее влияние на формирование внешнеполитической доктрины России в этот период оказывало тяжелое социально-экономическое положение страны. Платой за. поддержку развитыми странами Запада радикальных рыночных реформ стало следование России в фарватере глобальной политики США и стран НАТО, резкое падение ее международного престижа как великой державы и, как следствие, ослабление влияния в развивающихся странах, снижение миротворческой роли в урегулировании арабо-израильского конфликта, пассивная позиция в арабском мире и кризисе на Балканах.
Безусловно, Россия заинтересована в расширении и закреплении на качественно новом уровне своих отношений с мировыми странами, в том числе, и, наверное, в первую очередь с Германией, Францией, Италией и Англией, как с государствами, пользующимися наибольший политическим и экономическим «весом» в ЕС, США, Китаем, Индией и Японией. Важнейшим вопросом нового международного позиционирования России является вопрос о ее геополитической субъектности, об участии в мировой политике в качестве самостоятельного игрока, в качестве генератора самодостаточной стратегической линии.
Список использованных источников
1. Внешняя политика Российской Федерации. ¬– М.: Московский государственный институт международных отношений (Университет); «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. – 328 с.
2. Иванов И.С. Внешняя политика России и мир. Статьи и выступления. – М.: МГИМО (У); РОССПЭН, 2000. – 352 с.
3. Исаченко Т.М. Россия –ЕС: проблемы и перспективы стратегического партнерства // Десять лет внешней политики России: Материалы Первого Конвента Российской ассоциации международных исследований / под ред. А.В. Толкунова. – М.: РОССПЭН, 2003. С. 410-419.
4. Ли Ён Квон Внешняя политика России в 1990-е гг. (проблемы и тенденции). – М.: Институт российской истории, 1999. – 191 с.
5. Мировая политика и международные отношения: Учебное пособие / под ред. С.А. Ланцова, В.А. Ачкасова. – СПб.: Питер, 2005. – 448 с.
6. Нартов Н.А. Геополитика: учебник. – М.: ЮНИТИ-ДАНА: Единство, 2007. – 527 с.
7. Панченко М.Ю. Российско-китайские отношения и обеспечение безопасности в АТР. Могнография. – М.: Научная книга, 2004. – 203 с.
8. Политика США в меняющемся мире / отв. ред. П.Т. Подлесный; Ин-т США и Канады. – М.: Наука, 2004. – 333 с.
9. Пономарев С. Наши Курилы и японские притязания. – Южно-Сахалинск, 2003. – 162 с.
10. Протопопов А.С., Козьменко В.М., Елманова Н.С. История международных отношений и внешней политики Росиии (1648-2005): Учебник для студентов вузов. – М.: Аспект Пресс, 2006. – 399 с.
11. Россия и АТР: безопасность, сотрудничество, развитие. – М.: Институт Дальнего Востока, 2002. – 206 с.